Зачем мумии томография, а петроглифам — трасология?

Мы пытаемся разгадать тайны Стоунхенджа и истуканов-моаи с острова Пасхи, хотя рядом с нами уникальных и неисследованных древностей ничуть не меньше. Есть и старше, и загадочнее. От крепостей до менгиров, от петроглифов до курганов — на любой вкус! Не случайно бытует мнение, что концентрация археологических памятников в Хакасии даже выше, чем в Греции. Их количество на наш небольшой регион впечатляет: более 30 тысяч! И это только известных науке. А открытия продолжаются по сей день. И работы здесь хватит не одному поколению археологов, так как изобильная Хакасско-Минусинская котловина была обжита с давних времен.

Многие археологические находки из наших мест хранятся в Эрмитаже, и о них знают во всем мире. Увы, в самой Хакасии о них зачастую осведомлены лишь историки. О некоторых «широко известных в узких кругах» памятниках древности и пойдет речь в статье. И об одном месте менее чем в 50 километрах от Абакана, где сконцентрированы эти и другие археологические ценности.

Речь о горном массиве Оглахты на берегу Красноярского водохранилища. Сегодня его часть входит в заповедник «Хакасский» (участок «Оглахты»). По разным опросам последних лет, заповедный эколого-экскурсионный комплекс в том месте — одно из самых популярных туристических направлений у абаканцев. Но далеко не все жители знают, что массив Оглахты — единственный объект в Хакасии на сегодня, включенный в предварительный список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО. Не только его заповедная часть, но и выходящая за ее пределы территория. Огромную ценность представляет и природное наследие (которое изучают сотрудники заповедника «Хакасский»), и историко-культурное.

Уже не первый год в Оглахты работает международная команда археологов. Среди них — старший научный сотрудник отдела археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа Светлана ПАНКОВА , старший научный сотрудник Музея-заповедника «Томская писаница», научный сотрудник Центра палеоискусства Института археологии РАН Елена МИКЛАШЕВИЧ и хранитель коллекции отдела Среднего Востока Британского музея Сент-Джон СИМПСОН . Корреспонденту Абакана повезло не единожды бывать на встречах с ними, слушать лекции, смотреть презентации и общаться лично. В том числе на недавней публичной лекции для абаканцев в Хакасском национальном краеведческом музее. Жаль, что все полученные знания в одну статью не уместишь.

В арсенале нынешних археологов могут быть не только лопаты, но и современные технологии. С их помощью удается отыскать неизвестные памятники или заставить «заговорить» давно открытые. Работа международной экспедиции в горном массиве Оглахты и «кабинетные» исследования оглахтинских находок — тому подтверждение.

К примеру, Елена Миклашевич рассказала, что к изучению оглахтинских петроглифов привлекли трасолога. Оказывается, он может работать не только со следами преступлений, но и с наскальными рисунками — определять, как и чем те наносились. Обывателям это кажется праздным любопытством, но для историков знание, бронзовым или железным (к примеру) орудием сделано изображение — на вес золота. Это поможет верно его датировать. Тогда возможны новые открытия.

А пока ученые открывают новые и условно новые рисунки на оглахтинских скалах и документируют их. Пока они уклончиво говорят о нескольких сотнях известных плоскостей с писаницами и нескольких тысячах рисунков разного времени. Точным подсчетом их количества еще не занимались: работа продолжается. По словам Миклашевич, «…на участке Оглахты столько объектов наскального искусства, сколько их, наверное, во всей Хакасии вместе взятой». Одни до недавнего времени науке были не известны. О других ученые знали из описаний XX века, но сведений об их точном местоположении не сохранилось (одну из таких «потеряшек» удалось заново открыть для науки и задокументировать современными методами в мае этого года). Третьи были затоплены Красноярским морем и появляются при падении уровня воды. И в это время ученым надо успевать осматривать скальные стенки: фиксировать сохранившиеся петроглифы и отмечать, какие обвалились и навсегда утеряны.

Но наскальные рисунки — далеко не единственная достопримечательность горного массива, достойная отдельной статьи. Еще здесь сотни древних захоронений. И, возможно, скоро станет известно о новых. Так как определить на глаз их следы на поверхности земли можно не всегда, сегодня на помощь ученым приходят разведка с воздуха и тахеометр. Получившаяся в итоге работы карта будет совмещена со снимками местности из космоса.

Знаменитый Оглахтинский могильник таштыкской культуры (I век до н. э. — V век н. э.) был раскопан в XX веке. Раскопки открыли сенсационные находки, которые известный археолог Леонид Кызласов передал в Государственный Эрмитаж: от мумий в погребальных масках до хорошо сохранившейся одежды. Поэтому поиск новых захоронений вызвал закономерный вопрос: планируются ли в ближайшее время новые раскопки? Ведь они с большой долей вероятности принесут новые сенсации. Представитель Эрмитажа Светлана Панкова ответила, что новых раскопок захоронений на участке Оглахты пока не будет. Она пояснила, что сначала надо обработать и опубликовать имеющиеся археологические материалы из известного Оглахтинского могильника.

С этими материалами помимо историков, реставраторов и художников работает много разных специалистов. Например, не так давно голове таштыкской мумии (которая находится в Эрмитаже с 1969 года) впервые сделали компьютерную томографию. Это позволило «заглянуть» под погребальную маску (которую невозможно без повреждений отделить от лица) и уточнить антропологический тип умершего и другие особенности. К сожалению, надежды рассмотреть этим способом, покрывают ли лицо мумии татуировки, тщетны. Но прогресс не стоит на месте, и наверняка находки со временем расскажут о себе еще что-то новое. Ведь разглядеть необычные татуировки на теле погребенного удалось относительно недавно: с помощью фотографирования в инфракрасных лучах, которое применяется в криминалистике. А пока доктор Симпсон доволен и результатами томографии на службе археологии: «Задача была – увидеть лицо под маской, так как маску снять невозможно… И впервые лицо этого человека было показано британской и английской публике!».

Ярким подтверждением того, что мы мало ценим уникальное рядом с нами, стали для меня фотографии с выставки сибирских древностей в Британском музее, которые показал доктор Симпсон. Экспозиция работала пару лет назад и вызвала большой ажиотаж. Толпы посетителей, неподдельный интерес на лицах… Пожалуй, таштыкские мумии для искушенной западной публики — такая же экзотика и сенсация, как для нас египетские. А погребальные маски из Сибири столь же притягательны, как образцы из Мезоамерики для российских обывателей.

Во время одной из встреч с международной командой археологов, которая проходила в офисе заповедника «Хакасский», мне удалось задать напрямую вопросы о выставке и «сибирском собрании» Британского музея. С хранителем коллекции отдела Среднего Востока Сент-Джоном Симпсоном мы беседовали на английском языке. Перевод тоже мой. Прошу прощения за шероховатости.

– Доктор Симпсон, я слышала, что в Британском музее есть коллекция археологических древностей из Сибири. Правда ли это?

– Да, но она маленькая.

– Какие предметы она в себя включает? Используются ли они в выставках?

– У нас имеется очень скромная коллекция тагарской бронзы, поступившая в конце XIX –начале XX века. Часть изделий была помещена в постоянную экспозицию, посвященную Китаю. Это произошло потому, что у многих предметов есть аналогии в Китае, и они не имеют подтвержденного происхождения, поэтому могут относиться как к сибирской (хакасско-минусинской) территории, так и к северокитайской.

– Какие экспонаты и откуда использовались для выставки о кочевниках в Лондоне? И о чем она? Ведь представленные на ней экспонаты (например, таштыкской эпохи) выходят за временные рамки названия: «Скифы: воители древней Сибири».

– Подобная выставка прошла в Лондоне уже второй раз. Первая экспозиция, посвященная скифам, была в 1978 году. А теперь она открылась с новыми материалами и подходами. Еще одно отличие: представлено много результатов исследований. И, конечно, это совершенно другие коллекции. У Британского музея очень тесные и давние связи и с Эрмитажем, и с Российской академией наук. Организация совместной выставки в Лондоне — один из примеров такого сотрудничества. Основной ее целью было представление британской публике мира евразийских кочевников: их восхождения, распространения, культуры, достижений (того, что они принесли человечеству). Большая часть представленных предметов была взята из Эрмитажа.

Выставка начиналась с самых первых открытий, материалов из Сибири начала XVIII века, которые составили сибирскую коллекцию Петра Великого. Эти предметы впервые представили мир сибирских кочевников на мировой карте. Также мы были заинтересованы в том, чтобы показать современные исследования, материалы археологических раскопок, произведенных в XIX–XXI веках. В их числе были пазарыкские находки и большое количество тагарской бронзы из Хакасско-Минусинской котловины. Одной из задач было показать роль археологии как единственного источника знаний о жизни кочевников, у которых не было письменности… И сейчас археология идет рука об руку с методами естественных наук. С их помощью мы исследовали много предметов (в том числе в лаборатории Британского музея) и получили новую информацию. Завершая экспозицию, мы решили снова вернуться в Сибирь и показать еще одну культуру, которая существовала после рассматриваемого временного отрезка. И как раз находки Оглахтинского могильника стали достойным завершением выставки.

Во время одной из встреч дополнила слова коллеги и еще раз подтвердила интерес жителей разных городов и стран к сибирским древностям Светлана Панкова:

– В выставочной экспозиции «Древняя Сибирь» Эрмитажа представлена коллекция сибирской бронзы разного времени. Бронзовые находки вызывают мировой интерес, поэтому экспонаты ездят на выставки, например, побывали в Казани, Выборге и Лондоне. Предметы Оглахтинского могильника привлекли внимание сотрудника Британского музея доктора Сент-Джона Симпсона. Тот решил провести исследование и показать развитие скифской эпохи, выяснив, что было на территории почти через тысячу лет после начала скифского времени.

Что остается добавить? Мы живем в уникальных по мировым меркам местах. Но как нет пророка в своем отечестве, так и археологические памятники вокруг для нас — часть обыденного пейзажа, и потому не кажутся чем-то примечательным. А вот иностранцы осаждают выставки сибирских древностей и мечтают съездить в далекую и загадочную Сибирь. Может быть, и нам стоит по-другому, их глазами, взглянуть на свою малую Родину и узнать о ней больше?

Татьяна ЗЫКОВА