Красноярский край вернулся в бандитские 90-е. Интервью с дочерью Татьяны Давыденко

Директор компании "Аэропром", дочь экс-главы Счетной палаты Красноярского края Мария Давыденко в интервью KrasNews.com рассказала, какими способами губернатор Александр Усс сейчас борется с Татьяной Давыденко и ее семьей. Сначала он сговорился с депутатами ЗС уволить главу Счетной палаты, теперь Усс пытается уничтожить бизнес ее дочери.

- Мария, весной началось давление на Татьяну Алексеевну, а также на вашу компанию. Что изменилось за это время? Стало лучше или хуже?

- У меня есть ощущение, что мы снова в 90-х. Мне было тогда достаточно лет, чтобы помнить и понимать, что проходили люди, которых было решено убрать, которые становились опасными и неугодными. Только тогда это так и называлось: заказать, убрать, убить. А сейчас у нас в крае ведь тоже самое, только как бы завуалировано, с улыбкой! У нас нет пожаров - это шишки дымят. У нас не сжигают людей - это случайность. Не взрываются деревни - только стекла от старости в домах выпадают. У нас не унижают людей - это просто новый русско-арийский слэнг. У нас не отбирают бизнес - просто предлагают рассмотреть предложения. Поэтому нет, жизнь не налаживается. И я ожидаю второй удар. Только уже не по маме, а по мне.

- Есть основания так считать?

- Именно. Я уже получила такое предупреждение. Или как у нас в крае красиво говорят «предложение с улыбкой», от которого нельзя отказаться. Опасно отказаться. Меня пригласил на разговор заместитель руководителя Лесопожарного центра Сергей Вячеславович Новиков.

- А почему заместитель, а не сам руководитель?

- А Новиков и есть руководитель, только закулисный. Но его скоро снова должны назначить официально. Его еще весной поставили Лапшин (экс-заместитель главы Хакасии, а ныне  председатель краевого правительства, - прим.ред. 19rus.info) и Маслодудов. Он месяц пробыл руководителем, а потом его сохраняли в замах, ну видимо, чтобы если отвечать и в тюрьму идти - то не ему.

- Что это было за предложение, от которого нельзя отказаться?

- Знаете, я шла на встречу, ожидая, что плачевный опыт этого года заставил их одуматься, тем более, что приглашая меня по телефону было сказано «обсудить планы на 2020 год».

То, что я услышала, повергло меня в шок! Ну, во-первых, мне было с улыбкой «предложено» расторгнуть трехлетние договоры добровольно, по соглашению сторон. Добровольно и с улыбкой. Мне сказали, что Ан-2 не нужны вообще! И они сделают все, чтобы избавиться от них, убрать с пожаров вообще! Да и вообще вины за эту катастрофу он, Новиков, да и все еже с ним не ощущают, трагедии не видят, так говорит «были косячки». Полная уверенность в том, что останутся безнаказанными!

- А если он скажет, я этого не говорил, не предлагал?

- А у меня есть цифровая память. Это сейчас видимо единственная защита от прямых угроз и вежливых «предложений». Огласка. Огласка того произвола, который творят эти люди. А спустя полчаса мой знакомый позвонил мне с вопросом «а у тебя все хорошо? Мне сказали, на тебя возбудили уголовное дело». Знаете, какой следующий шаг - верно, это отъем бизнеса, компании, аэродрома.

- И чем закончился ваш разговор?

- Мне дали срок - месяц. Так сказать, хорошо подумать.

- А если вы не согласитесь на расторжение договоров?

- Думаю, все по схеме. Накат на компанию, выемки документов, заказные проверки, может Ан-2 наши взорвут, впереди зима - может поскользнусь неудачно, или окажусь нетрезва. Я уже на всякий случай предупредила воспитателей садика, чтобы никому ни под каким предлогом не отдавали детей.

- Мария, у меня ощущение, что вы напуганы. Вам страшно?

- Страшно это не то слово. То, что я испытываю, это какой-то животный ужас от того, что все это происходит в реальности! Это страх матери за своих детей. Страх за своих людей, которые тоже вынуждены столкнуться с этой мерзостью. Но это страх не от слова "пугливость". Это ярость и решимость защищать свои права и своих людей. И самое противное, что это все завуалировано. Ведь посмотрите: закончились пожары и со стороны все красиво. Губернатор с шоу-бизнесом высаживает елочки. Мне кажется люди, прожившие это лето, задыхаясь в дыму, глядя на этот фарс, испытывали тошноту от этой власти и желание взять вилы. Семья прокурора сгорела. Кто из неугодных следующий?