Руководящий Севастополем экс-врио главы Хакасии влип в мусорный скандал

Мусорные протесты в  России длятся уже третий год, но в  Севастополь кризис пришел только что. После «крымской весны» город начали накачивать федеральными деньгами, развернулось масштабное строительство как жилья, так и  инфраструктурных объектов. Встал вопрос, куда девать тысячи тонн отходов? Собственного полигона у  Севастополя нет, поэтому горы мусора начали нелегально складировать на территории воинских частей.  Военная специфика  —  ​главная в  севастопольском мусорном коллапсе. Чиновники регионального правительства, депутаты, общественники и  журналисты, которые фиксируют нарушения, задерживаются вооруженными людьми в  камуфляже. Их часами держат под прицелом, выясняя: экозащитники это или шпионы?

Факт захоронения строительных отходов на территории воинских объектов так и  остался бы неизвестным, если бы 3  октября неподалеку от части ПВО рядом с  Монастырским шоссе два члена Общественной палаты города Александр Марчук и  Юрий Чайкин, депутат Заксобрания Вячеслав Горелов и  съемочные группы телеканалов НТС и  Первый Севастопольский (все они участвовали в  экологическом рейде) не были задержаны людьми в  камуфляже.

НТС оперативно опубликовал новость о  происшествии, но ее быстро удалили. Большинство участников рейда отказались публично подтвердить задержание, ссылаясь на «договоренности с  военными». Но, спустя полтора месяца, Александр Марчук все-таки согласился поделиться с  «Новой» подробностями инцидента.

— Мы увидели КамАЗ со строительными отходами, который двигался в  сторону 5-го километра Балаклавского шоссе. Поехали за ним. Грузовик свернул на дорогу за военной частью. Там, где он остановился, мы увидели большую кучу строительного мусора. Навскидку уже было выгружено около 300 машин. Мы подошли к  водителю, но он нас грубо послал, сообщив, что у  него «есть разрешение сбрасывать здесь мусор».

Минут 15 журналисты снимали свалку, а  общественники и  депутат Горелов пытались объясниться с  водителем. И  тут на месте появились трое в  камуфляжной форме, начали угрожать и  потребовали от участников рейда «покинуть территорию военной части». Участники рейда резонно заметили, что никаких признаков военного объекта вокруг нет: ни указателей, ни КПП, ни шлагбаума. Но конструктивного диалога с  людьми в  камуфляже не  получалось. Еще через 15  минут подтянулись офицеры.

По словам Александра Марчука, они назвали участников рейда «террористами» и  «подонками», после чего отпустили водителя грузовика.

Активисты попытались броситься за ним в  погоню, но военные перекрыли им дорогу. Прибыло подкрепление: три грузовика с  солдатами-срочниками в  касках, бронежилетах и  с  автоматами. Они окружили журналистов, депутата и  общественников, а  через полтора часа на место прибыл целый генерал-майор Куликов (его имя и  отчество Александр Марчук не запомнил). «Только тогда начался поиск компромисса, до этого военные общались матом»,  —  ​говорит член общественной палаты.

— Мы им пытались объяснить, что это строительный мусор: покрышки, полиэтилен, то есть отходы 4-го класса опасности. Но они нам доказывали, что это «просто грунт» и  что у  них есть документы. Мы попросили эти документы представить, но  нам ничего не показали: ни офицеры, ни генерал Куликов.

Депутат Горелов отошел с  генералом в  сторону и  показал ему «явные признаки» строительных отходов. Генерал, по словам собеседников «Новой», признал очевидное и  настоятельно попросил не публиковать репортажи. Взамен пообещал в  течение нескольких дней убрать свалку.

Военные обещание так и  не выполнили.

Еще одним борцом со свалками, пострадавшим от агрессии военных на территории полигона этой же части, оказался и.о.  главы департамента городского хозяйства Евгений Горлов. Как сообщил источник «Новой газеты», незадолго до рейда общественников чиновник охотился за самосвалами-нарушителями. Он попытался остановить грузовик, незаконно ввозящий строительный мусор на территорию военных, после чего несколько человек в  камуфляже его задержали и  попытались отобрать телефон, на который он снимал происходящее. В  противном случае чиновнику грозили «прострелить шины» (часть видеозаписи есть в  распоряжении «Новой»). Сам Евгений Горлов не подтвердил и  не опроверг «Новой» факт произошедшего, сославшись на то, что «эти сведения» он разглашать не уполномочен.

2  ноября при подготовке материала я  тоже была задержана военными этой же части ПВО. Памятуя о  печальном опыте общественников и  чиновников, я  выбрала нейтральную территорию  — возле храма Во имя святых преподобномучеников Александра Пересвета и  Андрея Осляби. Отсюда открывалась прекрасная панорама на свалку.

Но не помогло. В  момент, когда я  начала фотографировать свалку, из церквушки выбежали двое молодых людей в  рясах, из-под которых торчали камуфлированные брюки и  форменные ботинки, и  схватили меня за руки.

На место быстро подтянулись вооруженные военные, в  том числе дежурные офицеры, которые начали угрожать мне полицией и  ФСБ. Они говорили, что храм и  «прихрамовая» территория являются воинской частью. Через два часа приехал наряд полиции, взял с  меня объяснительную и  отпустил.

Несмотря на обещание генерала Куликова убрать свалку строительный мусор остался на прежнем месте. Военные просто постарались скрыть «следы преступления»: горы отходов утрамбовал бульдозер.

По словам Александра Марчука, строительный мусор в  часть завозят якобы «для строительства одного из кластеров филиала парка «Патриот». Интересно, что за несколько лет рассматривалось множество концепций этого парка, но ни в  одной из них часть ПВО как площадка «Патриота» не фигурировала. Марчук сообщил, что данные о  свалках на территории военных частей общественники передали в  военную контрразведку. Кроме того, Севприроднадзор, департамент городского хозяйства и  региональное отделение Росприроднадзора неоднократно писали обращения по поводу мусора в  военную прокуратуру, но реакции не последовало. По мнению Александра Марчука, отсутствие реакции связано с  тем, что большую часть отходов в  воинские части везут с  правительственных строек.

— 90% строительного мусора [со строек Севастополя] вывозится на военные полигоны,  — говорит член Общественной палаты.  — Есть информация от самих военнослужащих, что каждая машина стоит три тысячи рублей, и  руководство воинской части получает эти деньги.

Нам, когда мы были в  рейде, пообещали показать документы, но вместо этого принесли какие-то непонятные бумажки без печати и  подписи. Понятно, что это все было незаконно. Они просто испугались, и  чтобы это замять, вызвали целого генерала.

Законно утилизировать машину строительного мусора стоит 15–17 тысяч рублей. Но так как на территории Севастополя нет полигона для строительных отходов, везти его приходится за сотни километров  — в  Белогорск.

— Давайте посчитаем. 15 тысяч рублей. Вычесть три [для военных], а  12 можно положить себе в  карман,  —  ​поясняет Марчук. А  если свалить мусор в  лесопосадке на окраине города, то можно и  с  военными не делиться,  —  ​говорит член ОП.

По информации источников «Новой» в  региональном правительстве в  Севастополе, строительный мусор принимают 12 воинских частей.

В конце октября активистам удалось собрать все стороны за круглым столом. Но конструктивного разговора не получилось. Когда представитель военных Виктор Сладков попросил «предоставить факты, с  которыми можно разобраться», замглавы крымского управления Росприроднадзора Константин Сомик заявил, что «замалчивать вывоз строительных отходов на территорию военных он не намерен». По его словам, «недавно было направлено письмо на имя командующего ЧФ. Только за последний месяц было направлено четыре  обращения в  военную прокуратуру, чтобы Росприроднадзор привлекли в  качестве экспертов для проверки проблемных частей. Но реакции ноль».

«Я вам сейчас скажу, что было за 2018–2019 годы, факты которые у  нас есть. Рассчитан ущерб Воинской частью № 90935 на сумму 66 тысяч рублей,  —  ​говорит замглавы крымского Росприроднадзора.  —  ​Второй факт: воинская часть № 13140, сумма ущерба  —  ​2  млн 797 тысяч рублей. Тоже направлено в  военную прокуратуру для взыскания вреда в  пользу государства. Информации, что это сделано, в  управлении нет. За последний месяц направлено четыре обращения, именно по завозу отходов в  воинские части. Все они направлены в  военную прокуратуру для возбуждения административного производства и  привлечения наших специалистов в  качестве экспертов, но пока никакой реакции от военной прокуратуры мы не получили. Факты завоза отходов в  воинские части подтверждаются если не каждый день, то каждую неделю. Более 80% [строительных отходов] идет в  воинские части».

Отвечая на запрос «Новой», в  региональном Росприроднадзоре пояснили, что в  ведомство поступало большое количество обращений граждан и  организаций по вопросу ввоза и  дальнейшего размещения отходов на территории частей Минобороны в  Севастополе. Чтобы пресечь нарушение природоохранного законодательства, проведены рейды, которые это подтвердили. Военная прокуратура представила Росприроднадзору договор на оказание услуг от 10  сентября 2019  года, заключенный между командованием войсковой части и  неким ООО.

«Согласно договору, «Исполнитель» оказывает посильную помощь в  предоставлении строительного материала (для отсыпки и  планировки) на безвозмездной основе для обваловки и  прочих целей, не подлежащих огласке. Предметом договора также является вывоз аэродромных плит по подразделениям соединения»,  —  ​сообщается в  ответе ведомства.

Военная прокуратура ЧФ в  процессе подготовки этого материала связывалась с  корреспондентом «Новой», требуя назвать адреса частей, где складируется мусор. Но адреса этих частей неоднократно фигурировали в  обращениях чиновников севастопольского правительства и  Росприроднадзора. В  официальном ответе на запрос редакции представители надзорного ведомства заявили, что адреса свалок журналисты им не назвали, значит, и  повода проводить проверку нет.

В штабе Южного военного округа на запрос «Новой» не ответили, а  источник в  силовом ведомстве пояснил, что никакой свалки на территории военной части ПВО не было.

На вопрос о  том, что же складируется в  севастопольских воинских частях, собеседник ответил: «Может, грунт, который будет использоваться при каких-то строительных работах. Никто сторонний не может привезти на территорию военных что-либо, все это  —  ​неправильная интерпретация каких-то событий».

На Черноморском флоте собеседники «Новой» заявили, что «вывозом мусора с  территории воинских частей занимаются специализированные организации, которые имеют все соответствующие разрешения и  документы, а  никакого ввоза на территорию воинских частей не рассматривается».

Свалками строительного мусора в  Севастополе занимаются не только военные.

Грузовики засыпают отходами самые живописные места города: урочище Ласпи, лесополосы, окрестности побережья Фиолента и  окраины многочисленных садовых товариществ.

Врио губернатора Михаил Развожаев от комментариев воздержался. А  в  ответе на запрос «Новой» в  правительстве города пояснили, что прием и  переработку строительных отходов «осуществляют специализированные подрядные организации на основании действующих лицензий».

На вопрос «Новой», знают ли городские власти, что на военные полигоны и  в  зеленые зоны мусор свозят с  федеральных строек, в  правительстве ответили: «Ужесточим контроль». Для этого уже принято специальное постановление. Теперь компании, которые занимаются строительством, обяжут заключать договор с  лицензированной организацией по утилизации отходов и  договор с  лицензированным перевозчиком, который этот мусор доставит по назначению. У  нарушителей обещают изымать машины.

Надежда Исаева, специально для «Новой газеты»